45. Аэродром. День.
На аэродроме, откуда улетел Марк, ведется расследование в связи с похищением самолета. Полицейские, корреспондент радиокомпании, несколько фоторепортеров. Полицейский сержант беседует с владельцем угнанного самолета.
С е р ж а н т. Вы часто пользовались своим самолетом?
В л а д е л е ц. Да, часто.
С е р ж а н т. Он у вас застрахован?
В л а д е л е ц. Конечно, как же иначе? Этот самолетик хоть и маленький, но отнюдь не дешевый, это говорю вам я. Моя жена его просто обожает. Я его выкрасил в ее любимый цвет — розовый.
46. Пустыня. День.
Самолет с Марком, разрисованный и перекрашенный, летит над пустыней.
47. Аэродром. День.
Репортер расспрашивает механика, который подходил к Марку в момент взлета.
Р е п о р т е р. Так, значит, вы разговаривали с этим парнем?
М е х а н и к. Да, разговаривал.
Р е п о р т е р. И что он вам сказал?
М е х а н и к. Ну, он предложил мне сделать с ним круг над городом. Он держался так, будто это его самолет.
Р е п о р т е р. И вы ему поверили?
Механик некоторое время размышляет, потом отрицательно качает головой.
М е х а н и к. Нет.
48. Пустыня. День.
Машина Дарии бежит по дороге — здесь местность богаче растительностью. Радио включено и передает интервью, которое репортер берет у механика.
Р е п о р т е р (за, кадром, по радио). Так почему же вы позволили ему улететь?
М е х а н и к. Сам не знаю.
Р е п о р т е р. Вы не помните, как он был одет?
М е х а н и к. Он был в рубашке.., волосы у него черные.
Р е п о р т е р. Сколько вы могли бы дать ему лет?
М е х а н и к. Ну, около тридцати… а может, меньше… двадцать, двадцать один…
Дария смеется и ловит другую станцию. Ее «форд» мчится по дороге среди пустыни, непрерывно меняющей свой облик.
Между тем «Лилли-7» продолжает свой путь — самолет пролетает над вершинами Скалистых гор.
Дария, за рулем своей машины, вновь включает радио.
Д и к т о р (по радио). Клуб «Четырех X» проводит в воскресенье спортивный праздник на стадионе средней школы в Шеппарде. Состоится родео, так что лошадей, пыли и веселья хватит на всех. А также готов побиться об заклад, что будет припасено немало мороженого…
Дария ловит другую станцию, которая передает мелодии Дальнего Запада. Пейзаж меняется. Более экзотическая растительность, сочная трава, земля красноватого цвета, по небу несутся белоснежные облачка. Мы
в Аризоне.
Навстречу машине по обочине мчится небольшой табун необъезженных лошадей. «Лилли-7» продолжает полет, поднявшись над плотным слоем облаков.
49. Аэродром. Вторая половина дня.
На аэродроме ждет полиция. Повсюду, за каждым строением — полицейские машины. На КДП аэропорта полицейский в штатском переговаривается по радио с другим полицейским — на летном поле.
П о л и ц е й с к и й в ш т а т с к о м. Внимание! Видим «Лилли-7». Летит с севера. Приближается к аэродрому и идет на посадку.
Другой полицейский в штатском — у подножия КДП — с миниатюрным приемником-передатчиком в руке.
2-й п о л и ц е й с к и й в ш т а т с к о м. Сообщение принял.
Он оборачивается, подает знак другим полицейским, те бегут к машинам, сам он тоже направляется к автомобилю. Полицейские рассаживаются по машинам, в то время как голос из репродуктора несколько раз повторяет.
Г о л о с и з р е п р о д у к т о р а. Все прибывающие самолеты направляются в сектор ожидания… Все прибывающие самолеты направляются в сектор ожидания.
К посадочной полосе подбегают два фотографа. Репортер залезает в машину и пытается оттуда связаться с вертолетом своей радиокомпании.
Р е п о р т е р. К-Х-Т-семь-пять-девять, говорит К-Х-Т-шесть-пять-два. Отвечайте.
В динамике автомобильного приемника раздается голос репортера, находящегося на вертолете.
Г о л о с с в е р т о л е т а. К-Х-Т-шесть-пять-два, говорит К-Х-Т-семь-пять-девять. Ты бы только на него посмотрел, глазам бы своим не поверил.
Р е п о р т е р. А что такое?
Г о л о с с в е р т о л е т а. Да ничего особенного. Он для смеха его весь размалевал.
Теперь самолет Марка видят уже все — он над аэродромом.
На земле полицейские в машинах следят за ним взглядом.
Самолет выпускает шасси.
Автомобили, стоящие у КДП, приблизились к посадочной полосе.
Полицейские машины, ожидавшие на другом краю аэродрома, тоже подъехали поближе и расположились таким образом, чтобы следить за приземлением.
«Лилли-7» начинает снижаться и, делая вираж за виражом, приближается к посадочной полосе. Он, словно птица, плавно покачивает крыльями, готовясь коснуться земли. Полицейский в штатском, который был на башне, теперь уже спустился и пытается прогнать с летного поля фотографов.
Полицейские автомашины, включив сирены, срываются с места и несутся параллельно главной посадочной полосе, намереваясь блокировать самолет.
Марк в самолете замечает этот маневр и сворачивает на боковую полосу. Но здесь его настигает машина, стоявшая на другом конце поля. Она почти вплотную прижимается к боку самолета, лишая его возможности маневрировать. Марк делает попытку свернуть, но при этом чуть не происходит столкновение.
Тем временем остальные машины окружают самолет и берут его в кольцо. Из окон машин высовываются полицейские, у каждого в руке пистолет. Выхода нет. У Марка остается лишь одна возможность — быстро развернуться и попытаться вновь взлететь в противоположном направлении. Он пытается это сделать.
Кто-то из полицейских в одной из машин открывает огонь. Гремят четыре выстрела. Самолет останавливается между двух полос, на траве, мотор его глохнет. Смолкает и зловещий вой полицейских сирен. На несколько секунд все застывает в неподвижности.
Напряженная тишина. Окруженный четырьмя полицейскими машинами, самолет кажжется мертвым.
Двое полицейских с пистолетами в руках вылезают из машины и прячутся за ней.
Из другой машины выходит сержант в сопровождении полицейского и направляется к самолету. Теперь все толпятся вокруг «Лилли-7», в том числе и полицейские в штатском. Сержант, заглянув в Кабину самолета, оборачивается и смотрит на стрелявшего полицейского — в его взгляде растерянность. Потом он пытается открыть дверцу кабины, но ему это не удается, так как она заперта изнутри. Тогда, отойдя от самолета, он говорит.
С е р ж а н т. Вызовите санитарную машину. И достаньте какой-нибудь инструмент, чтобы открыть дверцу.
Остальные полицейские также отходят от самолета.
Сквозь переднее стекло кабины мы видим голову Марка, безжизненно упавшую на приборную доску самолета. Репортер говорит в микрофон, но мы не слышим его голоса, потому что его перекрывает оглушительный шум идущего на посадку вертолета. Репортер на вертолете тоже говорит в микрофон, передавая сообщение о том, что только что произошло на одном из аэродромов Лос-Анджелеса…
45. Аэродром. День.
На аэродроме, откуда улетел Марк, ведется расследование в связи с похищением самолета. Полицейские, корреспондент радиокомпании, несколько фоторепортеров. Полицейский сержант беседует с владельцем угнанного самолета.
С е р ж а н т. Вы часто пользовались своим самолетом?
В л а д е л е ц. Да, часто.
С е р ж а н т. Он у вас застрахован?
В л а д е л е ц. Конечно, как же иначе? Этот самолетик хоть и маленький, но отнюдь не дешевый, это говорю вам я. Моя жена его просто обожает. Я его выкрасил в ее любимый цвет — розовый.
46. Пустыня. День.
Самолет с Марком, разрисованный и перекрашенный, летит над пустыней.
47. Аэродром. День.
Репортер расспрашивает механика, который подходил к Марку в момент взлета.
Р е п о р т е р. Так, значит, вы разговаривали с этим парнем?
М е х а н и к. Да, разговаривал.
Р е п о р т е р. И что он вам сказал?
М е х а н и к. Ну, он предложил мне сделать с ним круг над городом. Он держался так, будто это его самолет.
Р е п о р т е р. И вы ему поверили?
Механик некоторое время размышляет, потом отрицательно качает головой.
М е х а н и к. Нет.
48. Пустыня. День.
Машина Дарии бежит по дороге — здесь местность богаче растительностью. Радио включено и передает интервью, которое репортер берет у механика.
Р е п о р т е р (за, кадром, по радио). Так почему же вы позволили ему улететь?
М е х а н и к. Сам не знаю.
Р е п о р т е р. Вы не помните, как он был одет?
М е х а н и к. Он был в рубашке.., волосы у него черные.
Р е п о р т е р. Сколько вы могли бы дать ему лет?
М е х а н и к. Ну, около тридцати… а может, меньше… двадцать, двадцать один…
Дария смеется и ловит другую станцию. Ее «форд» мчится по дороге среди пустыни, непрерывно меняющей свой облик.
Между тем «Лилли-7» продолжает свой путь — самолет пролетает над вершинами Скалистых гор.
Дария, за рулем своей машины, вновь включает радио.
Д и к т о р (по радио). Клуб «Четырех X» проводит в воскресенье спортивный праздник на стадионе средней школы в Шеппарде. Состоится родео, так что лошадей, пыли и веселья хватит на всех. А также готов побиться об заклад, что будет припасено немало мороженого…
Дария ловит другую станцию, которая передает мелодии Дальнего Запада. Пейзаж меняется. Более экзотическая растительность, сочная трава, земля красноватого цвета, по небу несутся белоснежные облачка. Мы
в Аризоне.
Навстречу машине по обочине мчится небольшой табун необъезженных лошадей. «Лилли-7» продолжает полет, поднявшись над плотным слоем облаков.
49. Аэродром. Вторая половина дня.
На аэродроме ждет полиция. Повсюду, за каждым строением — полицейские машины. На КДП аэропорта полицейский в штатском переговаривается по радио с другим полицейским — на летном поле.
П о л и ц е й с к и й в ш т а т с к о м. Внимание! Видим «Лилли-7». Летит с севера. Приближается к аэродрому и идет на посадку.
Другой полицейский в штатском — у подножия КДП — с миниатюрным приемником-передатчиком в руке.
2-й п о л и ц е й с к и й в ш т а т с к о м. Сообщение принял.
Он оборачивается, подает знак другим полицейским, те бегут к машинам, сам он тоже направляется к автомобилю. Полицейские рассаживаются по машинам, в то время как голос из репродуктора несколько раз повторяет.
Г о л о с и з р е п р о д у к т о р а. Все прибывающие самолеты направляются в сектор ожидания… Все прибывающие самолеты направляются в сектор ожидания.
К посадочной полосе подбегают два фотографа. Репортер залезает в машину и пытается оттуда связаться с вертолетом своей радиокомпании.
Р е п о р т е р. К-Х-Т-семь-пять-девять, говорит К-Х-Т-шесть-пять-два. Отвечайте.
В динамике автомобильного приемника раздается голос репортера, находящегося на вертолете.
Г о л о с с в е р т о л е т а. К-Х-Т-шесть-пять-два, говорит К-Х-Т-семь-пять-девять. Ты бы только на него посмотрел, глазам бы своим не поверил.
Р е п о р т е р. А что такое?
Г о л о с с в е р т о л е т а. Да ничего особенного. Он для смеха его весь размалевал.
Теперь самолет Марка видят уже все — он над аэродромом.
На земле полицейские в машинах следят за ним взглядом.
Самолет выпускает шасси.
Автомобили, стоящие у КДП, приблизились к посадочной полосе.
Полицейские машины, ожидавшие на другом краю аэродрома, тоже подъехали поближе и расположились таким образом, чтобы следить за приземлением.
«Лилли-7» начинает снижаться и, делая вираж за виражом, приближается к посадочной полосе. Он, словно птица, плавно покачивает крыльями, готовясь коснуться земли. Полицейский в штатском, который был на башне, теперь уже спустился и пытается прогнать с летного поля фотографов.
Полицейские автомашины, включив сирены, срываются с места и несутся параллельно главной посадочной полосе, намереваясь блокировать самолет.
Марк в самолете замечает этот маневр и сворачивает на боковую полосу. Но здесь его настигает машина, стоявшая на другом конце поля. Она почти вплотную прижимается к боку самолета, лишая его возможности маневрировать. Марк делает попытку свернуть, но при этом чуть не происходит столкновение.
Тем временем остальные машины окружают самолет и берут его в кольцо. Из окон машин высовываются полицейские, у каждого в руке пистолет. Выхода нет. У Марка остается лишь одна возможность — быстро развернуться и попытаться вновь взлететь в противоположном направлении. Он пытается это сделать.
Кто-то из полицейских в одной из машин открывает огонь. Гремят четыре выстрела. Самолет останавливается между двух полос, на траве, мотор его глохнет. Смолкает и зловещий вой полицейских сирен. На несколько секунд все застывает в неподвижности.
Напряженная тишина. Окруженный четырьмя полицейскими машинами, самолет кажжется мертвым.
Двое полицейских с пистолетами в руках вылезают из машины и прячутся за ней.
Из другой машины выходит сержант в сопровождении полицейского и направляется к самолету. Теперь все толпятся вокруг «Лилли-7», в том числе и полицейские в штатском. Сержант, заглянув в Кабину самолета, оборачивается и смотрит на стрелявшего полицейского — в его взгляде растерянность. Потом он пытается открыть дверцу кабины, но ему это не удается, так как она заперта изнутри. Тогда, отойдя от самолета, он говорит.
С е р ж а н т. Вызовите санитарную машину. И достаньте какой-нибудь инструмент, чтобы открыть дверцу.
Остальные полицейские также отходят от самолета.
Сквозь переднее стекло кабины мы видим голову Марка, безжизненно упавшую на приборную доску самолета. Репортер говорит в микрофон, но мы не слышим его голоса, потому что его перекрывает оглушительный шум идущего на посадку вертолета. Репортер на вертолете тоже говорит в микрофон, передавая сообщение о том, что только что произошло на одном из аэродромов Лос-Анджелеса…
50. Пустыня недалеко от Феникса. День.
Р е п о р т е р на в е р т о л е т е (за кадром). …где попытка воздушного пиратства окончилась столь трагически сегодня утром. Это произошло, когда полиция, после безуспешных попыток блокировать самолет, была вынуждена открыть огонь. Несколько выстрелов, произведенных одним из полицейских — кто именно стрелял, установить не удалось,— пробили кабину самолета. Юноша, находившийся на борту, был убит наповал. Дальнейшие подробности слушайте в специальном выпуске новостей. Теперь продолжаем нашу программу — выступает Джон Фейи.
Машина Дарии стоит на дороге, пролегающей среди зарослей огромных кактусов. Сообщение о гибели Марка заставило Да-рию затормозить посреди дороги и выйти из машины Она, точно автомат, делает несколько шагов. Останавливается. Печальные звуки гитары, доносящиеся из приемника, соответствуют ее душевному состоянию. Дария уставилась себе под ноги и долго не отрывает взгляда от земли. Потом поднимает голову, но ничего не видит перед собой — вокруг нее пустота. Через некоторое время она начинает медленно покачиваться, следуя ритму музыки. — сперва еле заметно, потом все сильнее и сильнее.
Легкий ветерок играет ее волосами. Внезапно девушка застывает на месте. Потом бежит к машине, запускает мотор, хочет развернуться, чтобы ехать в обратную сторону, но, уже почти развернув машину, останавливается. Совершенно очевидно, что она испытывает сильное искушение не ехать туда, куда должна ехать. Но потом она все же подчиняется необходимости. Машина удаляется сквозь рощу гигантских кактусов по дороге, ведущей в Феникс.
51. Вилла в Фениксе (снаружи). Ранние сумерки.
Машина Дарий пересекает местность, покрытую буйной растительностью, и сворачивает на идущую в гору дорогу, в конце которой высится большая ультрасовременная вилла, построенная на скалах. Дария ставит машину на стоянке, рядом с другими автомобилями, и направляется к дому. Плеск воды заставляет ее обернуться. В просвет между скалами она видит плавательный бассейн и возле него — столик под большим зонтом.
Дария идет к бассейну и видит на другой его стороне трех женщин, все три держатся несколько манерно. До девушки долетают лишь обрывки их разговора.
1-я ж е н щ и н а. Но почему… на что это было похоже?
3-я ж е н щ и н а. Не спрашивай об этом у нее.
2-я ж е н щ и н а. Если сегодня вечером напьюсь, я тебе все расскажу.
1-я ж е н щ и н а. Знаешь, с этими двумя типами лучше не иметь дела.
3-я ж е н щ и н а. Возможно, ты и права, но все же… ну что я тебе могу сказать…
Раздается телефонный звонок. Дария проходит еще несколько шагов, скрытая от них скалами, потом останавливается.
2-я ж е н щ и н а. Возьми трубку, это тебя.
1-я ж е н щ и н а. Да, привет! Она сказала, что сейчас придет и расскажет обо всем, что случилось ночью.
1-я ж е н щ и н а. Дай, пожалуйста, прикурить.
2-я ж е н щ и н а. Знаешь, то, что говорит Ники, очень интересно. Она, кажется, находилась как раз здесь, у самого бассейна, и все видела.
Дария приостановилась лишь на мгновение и теперь идет дальше. Она входит под своды грота, ведущего ко входу в виллу.
Струйка воды сбегает по одной из каменных глыб, Дария останавливается и смотрит на нее. Слушает ее журчание. Лишь сейчас она чувствует, что в горле у нее стоит комок и не дает ей вздохнуть. Чтобы не разрыдаться, она прислоняется к скале и подставляет лицо ледяной струйке.
Вода стекает у нее по щекам. Оторвавшись от скалы, она замечает, что платье у нее мокрое. Она проводит руками по лицу и идет к вилле. Выглядит вилла необычайно роскошно. Сквозь стекла огромных окон виден столь же огромный салон, в котором несколько бизнесменов обсуждают свои дела. Пожилая служанка-индеанка обносит их напитками. Среди беседующих мужчин — Аллен. Дария сквозь стекло смотрит, как они спорят, вскакивают с кресел, пьют, жестикулируют.
52. Вилла в Фениксе (интерьер). Ранние сумерки.
Бизнесмены сгрудились перед большой картой.
1-й б и з н е с м е н. Дорогой Ларри, если эти условия — ваше последнее слово, я не вижу возможности предложить их на рассмотрение своим компаньонам. Ваше предложение неприемлемо.
А л л е н. Послушайте, Джек, вы прекрасно знаете, что цена любой вещи сама по себе не может быть высокой или низкой — это зависит исключительно от возможностей ее потенциального использования. Не правда ли? Так вот, все дело в том, чтобы выяснить: считаете вы, что эти земли действительно ценные, или нет?
1-й б и з н е с м е н. Говоря откровенно, я не думаю, чтобы они представляли большую ценность. И мы не хотим вкладывать в это дело больше, чем вложили вы сами.
53. Вилла в Фениксе (снаружи). Ранние сумерки.
Дария еще некоторое время наблюдает за ними в окно, потом, обогнув угол дома, толкает входную дверь.
54. Вилла в Фениксе (интерьер). Ранние сумерки.
В холле она оглядывается по сторонам и проходит дальше. Увидев группу мужчин в салоне, возвращается назад.
Переговоры, ведущиеся у карты, видимо, зашли в тупик. Аллен подает знак своему компаньону, и они направляются к террасе. Остальные вполголоса продолжают прерванный разговор.
2-й б и з н е с м е н. Он говорит о потенциальном использовании. Но ведь это спекуляция. Почему мы должны соглашаться на спекулятивные цены?
3-й б и з н е с м е н. А тебе не кажется, что они в конце концов…
Аллен и его компаньон подходят к двери-окну, выходящей на террасу. Терраса, нависшая над скалами, опоясывает фасад виллы.
К о м п а н ь о н. Как ты считаешь? Никаких уступок?
Аллен делает жест, как бы желая сказать: спокойствие, посмотрим, что будет дальше. Они выходят на террасу. С противоположного конца террасы к ним направляется женщина — одна из тех, что мы видели у бассейна,— и издали окликает компаньона Аллена.
Ж е н щ и н а. Ричард!
Компаньон оборачивается и идет ей навстречу. Аллен прислоняется спиной к перилам террасы, но тут же вздрагивает от неожиданности.
Дария все еще стоит посреди холла, совершенно неподвижно, с очень печальным, задумчивым лицом. Аллен бросается к ней.
А л л е н. Дария!.. Эй! (Он подходит к ней и, так как девушка не смотрит на него, берет ее за подбородок, пытаясь повернуть к себе. При этом Аллен замечает, что платье у нее мокрое.) В чем дело? Что с тобой случилось? Ты упала в бассейн? (Нежно кладет руки ей на плечи.) Как бы то ни было, теперь ты здесь, и это самое главное. (По-прежнему обнимая девушку за плечи, он подталкивает ее к лестнице.) Послушай. Сейчас пойди к себе и переоденься. Твоя комната — первая направо, внизу, в самом конце лестницы. Хорошо?
Дария начинает спускаться; сделав несколько шагов, останавливается, смотрит на него, потом продолжает спускаться.
Она доходит до небольшой лестничной площадки со стеклянными стенами. Тишину нарушает лишь шум льющейся где-то совсем близко воды. Дария пробует открыть первую дверь справа, тоже стеклянную, но она заперта. Девушка толкает другую дверь, рядом,— та поддается. Однако Дария лишь приоткрывает ее, словно у нее вдруг не хватает сил войти. Потом она делает несколько шагов по этой стеклянной клетке, смотрит сквозь стекло вниз. Площадка висит высоко над скалами и соединяется с террасой, опоясывающей виллу. Виднеющийся вдали пейзаж похож на прекрасное панно. Шум шагов заставляет Дарию обернуться. По террасе идет служанка — в таком же белом переднике, как та, что была в гостиной. На руке у нее висит только что выглаженное платье. Она тоже индеанка. Подойдя к застекленной площадке, она видит Дарию и останавливается. И так как Дария встречает ее немного странным, слишком пристальным взглядом, та улыбается ей. Эта улыбка безусловно, выражает симпатию, но в ней одновременно столько наивного и смиренного раболепства, что Дария ошеломлена. Служанка примерно тех же лет, что и она, обе они, заключенные в одну и ту же стеклянную клетку, стоят лицом к лицу и смотрят друг на друга. Однако это продолжается всего несколько мгновений. Потом индеанка проходит к лестнице и поднимается в дом — там ждет ее хозяйка, которой она несет платье. Дария стоит неподвижно и смотрит ей вслед. Сердце у нее бьется все сильней и сильней. Не в силах сдержать его стук, девушка бросается к выходу, резко распахивает дверь и выбегает в сад.
55. Вилла в Фениксе (снаружи). Ранние сумерки.
Вырвавшись на волю, Дария пускается бежать. Она пересекает садик, посреди которого течет ручеек, поднимается по лестнице в скале и оказывается на асфальтированной площадке, где она оставила машину.
Машина Дарий бежит вниз по дороге — той самой, по которой она только недавно приехала. Уже смеркается. Дария тормозит и, высунувшись из окна машины, смотрит на висящую на скалах виллу.
На террасе — ни души. В пепельнице на столике тлеет сигарета. Ветерок листает страницы иллюстрированного журнала. На другом столике — выключенный радиоприемник.
Пусто и в гостиной. В глубине белеет большая карта, утыканная маленькими разноцветными флажками. Коридоры тоже безлюдны. Вилла напоминает дом, только что покинутый всеми его обитателями.
Дария по-прежнему сидит в машине. На лице ее написано страдание, которое, судя по всему, не только не утихает, а, наоборот, все возрастает. Закрыв лицо руками, она откидывает голову на спинку сиденья.
56. Вилла в Фениксе (интерьер). Сумерки.
В блестящем темном пятне, изображающем на карте море, отражаются фигуры бизнесменов, собравшихся в салоне. Они погружены в деловые споры. Обрывки разговора. Несколько помятые лица. Предмет дискуссии — освоение земель — обсуждается со всех сторон и во всех тонкостях.
2-й б и з н е с м е н. Совершенно очевидно, что есть широкие возможности для развития данного района… сооружение пляжа, озера… человек здесь сможет жить спокойно и со всеми удобствами.
1-й б и з н е с м е н. Ну хорошо. Я должен сказать, что в целом это дело меня интересует. Может быть, в конце концов, мы найдем в этой местности и золото. Если мы найдем здесь воду, то наверняка обнаружим и золото!
2-й б и з н е с м е н. В этом краю вода — золото.
3-й б и з н е с м е н. Вода, электроснабжение, взлетно-посадочная полоса, дороги, устройство пляжей, разные вспомогательные сооружения — все это лишь детали нашего генерального проекта.
57. Вилла в Фениксе (снаружи). Ранние сумерки.
Дария по-прежнему сидит за рулем в своем неподвижном «форде», но теперь она изменила позу. Ее голова уже не откинута на спинку сиденья. Взгляд устремлен на виллу — еще совсем недавно перед глазами ее стоял образ Аллена, его собеседников и их разговоры.
На сиденье машины рядом с девушкой еще лежит красный комбинезон, который ей сбросил Марк. Дария очень бережно поднимает его и, нежно погладив, перекидывает через спинку сиденья. Потом быстро выходит из машины. Делает несколько шагов по направлению к вилле, останавливается и снова смотрит на нее. Виллу освещает красноватый отблеск заката.
Пауза. Дария смотрит на виллу все пристальнее и пристальнее — в напряженном взгляде отражаются ее мысли.
Гигантская огненная вспышка, глухой грохот взрыва, облако черного дыма в виде гриба, поднимающееся высоко в небо, туча обломков, которые падают на землю с громким, отчетливым стуком, нарушая воцарившуюся было после взрыва тишину,— вилла взлетела в воздух.
И сразу же мы видим ее снова, целой и невредимой. Она надвигается на нас. Абсолютно невредимая. Снова глухой грохот, и вновь вспышка взрыва. Бушующее, пожирающее все вокруг пламя.
Вновь вилла цела и невредима, она еще ближе к зрителям. В третий раз раздается грохот, третий взрыв, еще более яростный, чем два предыдущих.
Не успевает смолкнуть эхо одного взрыва, как гремит новый — второй, третий, пятый, седьмой. Стены, балки, перекрытия, терраса, огромные стекла окон, крыша — все разрушено, превратилось в пыль и прах.
Над развалинами виллы по-прежнему стоит столб дыма — огонь бушует все более яростно. Последний сильный взрыв — высоко нверх взвиваются языки пламени; за ним почти без перерыва следуют еще три — взлетает на воздух разная домашняя утварь. На фоне синего неба вдруг появляются белые садовые столики и зонты, которые мы видели на пляже возле бассейна. Они проплывают по небу и спустя мгновенье тоже взрываются, но по-другому. Теперь это взрыв замедленный и бесшумный — обломки плавно парят в воздухе, словно они невесомы.
Потом наступает очередь шкафа с женскими платьями, который медленно распадается на куски в безоблачном небе. В фантастическом танце вне времени и пространства кружатся разноцветные лоскутья…
Лицо диктора телевидения. Оно остается в кадре какую-нибудь десятую долю секунды. Телевизор, красовавшаяся на нем ваза с цветами, стоявшее рядом кресло — все разлетается вдребезги. Все в том же замедленном ритме кружатся в воздухе спутанные клубки проводов, лампы, различные детали телевизора.
Следующим взлетает на воздух холодильник, до отказа набитый едой. Вся снедь медленно плывет по небу: баклажаны, морковь, сельдерей, лангусты, рыба, куры, банки консервов, апельсины, подобные планетам. Своего рода шутовская рекламная карусель в космосе.
В кадр возвращается садовый столик — он неподвижно висит в воздухе, напоминая летящий на Луну космический корабль. Колеблются страницы раскрытой газеты, которая на наших глазах мягко и бесшумно сворачивается в трубку, и ее уносит неведомый ветер.
За ней снизу входят в кадр другие газеты и книги — апофеоз одного из бесчисленных взрывов, сопровождаемого на звуковой дорожке пронзительным воем. Сначала всего несколько книг, а потом все больше и больше, великое множество. Книги сталкиваются друг с другом, кружат, сцепляются, распадаются на страницы. Их становится с каждой секундой все больше, пока они не закрывают весь экран…
Дария стоит и смотрит на виллу, она все еще во власти картины, созданной ее воображением. На губах у нее бродит загадочная улыбка. Но вот она приходит в себя и направляется к машине. Садится за руль. Машина трогается и вскоре исчезает среди густых зарослей, которые кажутся совсем темными в наступающих сумерках. Только на небе еще не угасли краски — красная и оранжевая, и вдали опускается за горизонт багровый шар заходящего солнца.
КОНЕЦ
Добавить комментарий